А вы помните, что было с вами пятьдесят лет назад?

Как-то прочитал, что люди, прожившие долгую жизнь, помнят всего два – три десятка событий, когда могут навскидку назвать год, месяц, день и даже час, намертво запавший в их память.

Обычно это день рождения желанного ребенка, свадьба с любимой, гибель близкого человека, демобилизация из армии, обретение вузовского диплома, плюс одна – две счастливых удачи (крупный выигрыш в лотерее, отмена страшного диагноза или что-то подобное), да минус нечто позорное, случаемое даже с приличными людьми, где-то давшими слабину. В общем, вы меня уже поняли.

Расскажу о своих таких датах.

Одна из них общеизвестна – День торжества советской космонавтики, 12 апреля; вторая - день рождения незнакомой вам девушки, рыжеволосой сокурсницы, странным образом совпавший с победным Космосом. Надо ли объяснять, что «Космос» помнится мне лишь названием гадких сигарет далекой молодости, зато 12 апреля - с рыжеволосым оттенком! - осталось в сердце навсегда… А так как завтра именно этот день, наберусь храбрости нырнуть вглубь на пятьдесят (!) лет назад – здравствуй, 12 апреля 1972!

Для меня это были не лучшие времена. Впереди окончание института, развод с женой, направление в неизвестную сельскую школу. Рыжеволосая подруга тоже не сильно радовалась. Встречались мы (вне института) время от времени, всё больше тайком. Ее угнетала нелегальщина наших отношений, меня – их наивный платонизм; над нами будто все время стояла черная туча. К тому же, у нее был парень, не чаявший в ней души, что меня неприятно настораживало: только запасного аэродрома не хватало…

Ее матушка, заведующая комплексом ясли-сад, тоже томилась в неизвестности по поводу любимой доченьки и делилась с подругами бедой неизбывной, типа: «Не везет моей кровиночке: и умна, и красива, а вот поди ж – один кавалер женатый, другой – лысый…». Узнав об этом, пришел я домой, взглянул в зеркало и подумал: «Не всё так плохо… Вот был бы я и женат, и лыс одновременно - как бы ее мама пережила такой выбор?!»

12 апреля встреча была назначена на девять вечера, когда уже стемнело, в Гидропарке. Надо понимать, до этого она несколько часов отмечала день рождения с близкими дома, а теперь явилась осчастливить меня на речном закате. Мы перешли через безлюдный мост на ту сторону. Повсюду было темно, только у парочки ларьков-шалманов, где возились несколько подпивших ребят, горел свет.

К торжественному событию я по-студенчески экипировался: купил бутылку полусладкого шампанского и четыре пирожка по пять копеек, «собачья радость» называется. Обрадовался, когда в сумке подруги обнаружилась половина торта; другая, наверное, была съедена официальными гостями.

Вот тут-то я сделал ошибку, за которую виню себя по сей день. У меня с собой был карманный нож, выкидной. Все-таки шел на пустынный остров, а не в турне по людным местам. В общем, не знаю почему, бутылку открыл я ножом, бесшумно, блеснул молодецкой удалью перед именинницей.

Пили шампанское с горлышка. Сколько ни пьешь – а его все прибывает… Даже напились, кажется. Долго говорили. Строили планы. А потом для разнообразия решили увековечить этот вечер. У нее в сумке оказался блокнотик и карандаш, у меня с собой был фонарик.

В общем, решили каждый загадать наше совместное будущее, по очереди записать на своем листке и, не читая, запечатать в бутылку от шампанского, да бросить ее с моста подальше. Это казалось безумно романтичным. Даже не помню, кому первым пришло в голову. Мне представлялось, как через годы на далеком острове кто-то вскроет и прочтет наше послание. И позавидует такой красивой любви. А мы к тому времени тихо состаримся в дружной семье детей и внуков…

Возвращались домой через весь город, часа три с половиной, пока оказались в районе ХБК. Попрощались, и я побрел домой. Со скверным настроением. Не потому, что надо было идти еще полтора часа, а оттого, что где-то в душе поселилось гадкое чувство, принизившее наш вечер, недостойное его. Ведь я понимал, что сквозь взрезанную ножом пробку в бутылку проникнет вода, и ни до какого зарубежного острова ей не доплыть, и никто не возрадуется и не позавидует нашей любви. Построенное на обмане, обычно кончается ничем. В лучшем случае. Надо ли говорить, что так и вышло.

Минувшие полвека много изменили. Где стол был яств, там гроб стоит… Наши папы и мамы отправились за своими папами и мамами. Да и мы потихоньку туда готовимся. Молодые стали старыми. Материальные ценности, созданные до нас или нами, пошли прахом: разграблены заводы и фабрики, куда-то исчезли совхозы и колхозы. Да и чувства людские (что куда обиднее!) оказались сродни материальным: так же подвержены старению, коррозии, усушке и утряске…

Если чьей-то недоброй силе мало этого, так на тебе – война! Настоящая, всамделишная, с мародерами, героями, разрушенными домами и кровью. Так что тысячи людей живут сегодняшним днем в надежде на завтрашний, лучший.

...Спит давно моя красавица в далекой Америке, оставив прекрасных детей и внуков. Не от меня и не для меня. А где-то валяется забитая илом бутылка наших несбыточных надежд...